8 день. 28.09.2007 Lukang — Chusum /Lhagyari/ 43,5 км
Как птица без крыльев, баня без печки или человек без мечты, так велосипед без колес существо неполноценное. Из 14 колес, которые верой и правдой помогали ночью бежать от тяжких оков неволи, оказались проколотыми 12. Колючки! Они были везде, стоило только свернуть с дороги. Эти зловредные кусты росли на обочинах, берегах рек и покрывали все окружающие горы. Из всего, что нас окружало из растительности, 90% составляли колючки. Редкое утро, просыпаясь на берегу Брахмапутры, мы обходились без развивающего упражнения по заклеиванию камер. Так бы мы и жили, занимаясь по утрам любимым делом, но вот беда, стал заканчиваться клей и заплатки. Шутка ли, 11 проколов в одной Ходячий куст Старичок-лесовичок из камер Ванькиного велосипеда. В течение дня пал и этот рекорд. Новый чемпион — Люба. После тринадцати найденных проколов ее камера все продолжала спускать, и здравый смысл победил жажду славы — камера была заменена.
Заплатки стали нарезаться уже на 6 частей, но и это не помогало предотвратить их безвременную кончину Вообще, поход был богат на различного рода поломки. Как оказалось в этот же день, велосипед не может существовать еще и без переключателя, который сломался у Сереги. И даже без тросика, который перетерся у него же. Высота чувствуется. Ехать еще можно, вот когда присядешь — встанешь или согнешься — разогнешься, тут же ощущаешь заметное головокружение. На перевале 3850 решили, что пора пойти в ход салу и сухарям, которые совершили с нами три перелета из Москвы. Тибетцы очень приветливы и милы. Во время ремонта на перевальчике принесли нам термосы с чаем. Проезжая мимо на автомобиле или ведя осла на поводке, кричат «Hello», машут рукой. Мы всем стараемся отвечать также приветливо. Ночевать встали в леске у дороги, предварительно испросив разрешения у очень колоритного старичка-лесовичка. Умудренные опытом, переносим велосипеды и рюкзаки через колючки на руках. Очень противное это дело — таскать велосипед по равнине. Высота 3900м.
9 день. 29.09.2007 Chusum /Lhagyari/ — Bodrang la — Sanla 51,2 км
По совету старейшин нашей группы я накануне налопался острой пищи, дабы легче переносить тяготы и лишения высокогорного похода. Наутро температура более 38-ми и абсолютная несостоятельность в штурме перевала 5050м. Основная группа оставляет нас с Ваней ловить автомобиль и уезжает в направлении перевала. Далее следуют два часа безуспешной ловли очень редко проезжающих автомобилей. Только когда я от бессилия переместился из сидячего положения в лежачее, остановился Land Cruiser и оттуда, о чудо, вылез англоговорящий тибетец. После недолгих переговоров автомобиль съездил в Чусом за веревками.
Четверо его пассажиров прикрепили велосипед и рюкзак на крышу и, оставив Ваню догонять группу, я поехал в Ласуо — деревню, где мы договорились встретиться вечером. Сторожевой пес Попутчики мне попались крайне болтливые, курящие и сорящие. Англоговорящий, по имени Chong-Li, оказался производителем «mani stones» — камешков, которые верующие приносят к священным местам и складывают в кучки. Путеводитель LonelyPlanet призывал всех улучшать свою карму путем выкапывания и закапывания ямок для туалетов. Или не сжигать мусор, дабы не оскорблять религиозные чувства тибетцев. Или путем соблюдения чистоты в местах ночевки. Более того, был призыв собирать мусор за остальными, видимо для достижения полного просветления. В Тибете мы столкнулись с поведением местных жителей прямо противоречащим пути улучшения кармы. К тому, что тибетцы ходят в туалет, где им вздумается, мы уже привыкли. Но в эту поездку я увидел столько выброшенного мусора, сколько не выбрасывается из 5 русских автомобилей за то же самое время. Окурки, пачки от сигарет (раз в час вся эта братия выкуривала пачку), бутылки, обертки, фантики и т.п. дрянь летела на серпантин, на всю эту горную красоту, которая постепенно возникала перед нами. Через какое-то время догоняем наших. Фото на память. Один из попутчиков сфотографировался с Любой. Потом всю дорогу пялился на это фото с видом туземца из племени мумба-юмба увидевшего плакат с Памелой Андерсен. На самом перевале возник завал дороги, который расчищали 2 часа, что дало мне возможность полюбоваться горными красотами на высоте 5000м. Дорога узкая, автомобили разъезжаются с трудом. На одном из ответвлений от серпантина я высаживаюсь, и еду по дорожке в Ласуо. Дорожка проходит вдоль обрыва над речкой. На ней стоят около 20 домов деревни и два туалета над обрывом, мужской и женский, на расстоянии 15м друг от друга. Это были самые примечательные туалеты за все время. Обнесенные каменной стеной с калиткой. Вся проблема состоит в том, что высота стены и калитки не более полуметра. Таким образом, на посетителя этого достойного заведения открывается великолепный вид, как из домов, так и с дороги. Девочки и мальчики могут совмещать приятное с полезным, например, развлекать себя светской беседой. Но пока я еще не открыл для себя все прелести этого ватерклозета и бреду по дороге навстречу высыпавшим местным жителям, показывая знаками, что хочу спать. Меня приглашают в один из домов, на второй этаж, где нет стекол и вообще ничего нет. Вскоре там появляется топчан с наигрязнейшим покрывалом. Выпив чаю, я провалился в сон, постоянно прерываемый любопытными туземцами, которые приходили посмотреть на меня. Вообще, народу приходило очень много, я даже долго не мог понять кто хозяин этого дома. Потом вычислил одного застенчивого парня. Пытаюсь узнать, где находится туалет. Общепринятых международных слов они не понимают, знаками показать тоже не очень-то получается. Пришлось со всей этой оравой пойти гулять. Через пару минут натыкаюсь на вышеупомянутое отхожее место. Захожу в него, оборачиваюсь, все стоят на дороге и смотрят на меня с все тем же неподдельным интересом. Хотя бы женщины через секунду отвернулись и стали уходить. Мужчин я стесняться не стал.
До вечера я спал, а потом общался с хозяином дома. Простых знаков он не понимал. Много раз я показывал ему на себя и говорил: «Саша». Потом показывал на него и спрашивал: «А ты кто?». После 20-й попытки пришлось распрощаться с мыслью узнать его имя. Угостил его шоколадкой РиттерСпорт с миндалем. Очень осторожно он попробовал ее и ел, похоже, через силу. Я предложил ему еще. Он сделал знак, как будто отмахивался от назойливой мухи. В первую секунду я оскорбился, но тут же догадался, что это скорее означает не «Отстань», а «Спасибо, не надо». Несмотря на несовпадения в наших языках жестов, мне удалось объяснить ему знаками, показывая на гору, что там едут еще 6 моих друзей велосипедистов, и они будут ночевать в его доме и дворе в палатках. Тем временем было темно уже 3 часа, а рация все молчала. Тут я ощутил какую-то нереальность происходящего со мной.
Нахожусь на другом конце света грязный, больной, в забытой богом деревне, в горах на 4000м. Рядом такие же грязные, смуглые, приветливые тибетцы. Вокруг только высокие и красивые горы. А где-то там, в Москве в этот субботний вечер красивые люди в красивых одеждах идут или едут на машинах в рестораны, клубы и делают другие, совсем незнакомые здесь вещи… Тут откликнулась рация. Серега сообщал, что они уже спускаются. Через час мы с моим другом пошли встречать нашу группу на большую дорогу. Видимо, я хорошо ему объяснил, что его ожидает, и он не очень то удивился, когда на нас поочередно выехали, светя фонарями, 6 пыльных велосипедистов. Мы повели их в деревню, показали дом, показали, где расположиться. На руки нам поливали из кувшина. Одна полная тибетка, а полнота редкость для них, очень громко хохотала, когда кто-нибудь из нас фыркал в процессе умывания. После ужина, под любопытными взглядами местных, погуляли по деревеньке. Я показал достопримечательность (все поняли, о чем идет речь). После чего последовала самая высотная ночевка похода.
Далее следует абзац, составленный по впечатлениям тех, кто штурмовал пятитысячник: Пока я халтурил, группа пилила на перевал. В целом подъем длиной в 30 км и с набором более 1100м занял 7 часов. Впервые началась грунтовая дорога — неплохая по качеству, но любой из регулярно проезжавших грузовиков поднимал такой столб пыли, что некоторое время было просто невозможно дышать, а щедро смазанные кремом от загара лица через пару часов по цвету мало чем отличались от тибетских. Ближе к перевалу подул сильный ветер и пошел град; зато на самом перевале, увешанном разноцветными флагами, выглянула радуга. Тем не менее, задерживаться на нем ребята долго не стали — смеркалось, а нужно было еще спуститься на километр вниз по крутой грунтовой серпантинке, мокрой после града. Спуск им запомнился надолго — почти весь в полной темноте, видишь лишь узкую полоску дороги, освещенную налобным фонарем, внезапно из темноты возникают поворотные стрелки — изо всех сил давишь на тормоза, велосипед заносит на мокром песке, опять поворотные стрелки — изо всех сил давишь на тормоза, велосипед заносит на мокром песке, опять набираешь скорость, вцепившись мертвой хваткой в руль велосипеда, вдруг мимо проносится Крылов и исчезает где-то впереди… Встречаются грузовики, с которыми тоже нужно разъехаться, кисти рук отваливаются от постоянной тряски, холодно, чувствуешь ветер на лице, усталость от тяжелого подъема заглушается азартом и восторгом от такого дикого и лихого спуска… и вдруг — о чудо — свет фонарей впереди, знакомые голоса, и ты с радостью чуть не врезаешься в товарищей — велосипедистов!
10 день. 30.09.2007 Sanla — Pamda 59,2 км
Утро нас встретило мелодичным насвистыванием одного из тибетцев, который возился на веранде с рассыпанным для просушивания ячменем. Завтракали опять при полном зале благодарных зрителей. Отдали за постой 100Y(350р.) одной бумажкой. Хозяин дома недоверчиво вертел ее в руках, как будто видел в первый раз; вскоре к нему присоединилось чуть ли не пол поселка. Причина такого поведения стала ясна спустя несколько часов, когда в магазинчике, расплатившись купюрой в 50Y, мы услышали просьбу поменять ее на более мелкие. В глубинке не в ходу крупные банкноты и, кроме того, тибетцы опасаются подделок.
В слюнявчике и в очках из яка Наш путь лежит вдоль Брахмапутры. Несмотря на то, что едем вниз по реке, набор высоты за день составляет 600м. Дорога такая, что за часок-другой покрываешься толстым-толстым слоем пыли. После проезжающего грузовика пару минут невозможно дышать — такой столб пыли поднимается на дороге. Местные жители ездят в марлевых повязках а-ля слюнявчик. Серега приобрел себе такую же — дышать легче, только вот лицо у нашего руководителя пошире будет, чем у простых тибетцев, так что приходится ездить с оттопыренными ушами. В такой грязной беспечности есть своя прелесть, пока не приходит вечер и не нужно залезать в спальный мешок. К счастью стоянка в этот вечер на песчаном берегу реки. Андрей со Светой чуть отстали, и мы ждем их. Темно… Ждем… ждем… Не «чуть», а на целых два часа. Оказывается, Свете не давали покоя лавры рекордсмена, и она всеми силами пыталась этот рекорд побить. Не удалось. 10 проколов всего лишь.Средненький результат.
Благородный Андрей устранял результаты неудавшейся попытки. Самый противный момент в колючках, это то, что они маленькие и зачастую невозможно найти сразу все проколы. Колесо может спустить через полчаса, два часа, к концу дня. И опять, снимать колесо, покрышку, латать, потом все обратно напяливать. Проехал 500м, бац, снова спустило. Нормальных сладостей в Тибете не найти. Все синтетическое и невкусное. Испробовав несколько раз разных вафлей и конфет, решили перейти на варенье. Купили баночку с красненькой этикеточкой и с китайским дядечкой на этой этикеточке. В конце ужина многие предвкушали новый и, возможно, вкусный продукт. Даже не возможно, а точно вкусный. Потому что с такой этикеткой варенье не может быть невкусным. Ваня осторожно попробовал и сказал: «Какое-то соленое». Света запихала в рот полную ложку, после чего начала морщиться и яростно отплевываться. Варенье оказалось каким-то очень острым соусом, к тому же еще и не совсем съедобным с нашей точки зрения. Мы прозвали эту банку — «варенье из мужика» и позже подарили ее каким-то тибетцам.
